— Стой как стоишь, — напряженно сказала Тамара Евсеевна и медленно пошла по направлению к кустам.

— Не надо, — еле слышно произнесла Таня.

— Если это они, то неважно — надо или не надо, — непонятно сказала Тамара Евсеевна.

— Простите, — донесся из-за кустов высокий мужской голос, — я тут совсем заплутал… Минуту, сейчас выберусь.

Кусты раздвинулись, и возникла грузная фигура мужчины лет пятидесяти. Седая шевелюра, умный взгляд — не Ахмед, слава Богу.

Мужчина вышел на дорогу и остановился, разглядывая женщин.

— Простите, — повторил он. — Я тут к станции шел, хотел путь срезать и, видимо… Станция в какую сторону, не скажете? В ту или в эту?

Таня почувствовала, как ее отпустила жесткая тяжелая рука. Стало легче дышать, а ноги почему-то сами собой подкосились, и она с трудом удержала равновесие, ухватившись за локоть Тамары Евсеевны.

— В ту, — махнула рукой Тамара. — Идите прямо, не ошибетесь.

— Спасибо, — вежливо сказал мужчина. — Нам, видимо, по пути?

— Нет, — отрезала Тамара Евсеевна, — нам в другую сторону.

— Да? — удивился мужчина. — Мне показалось… Ну и ладно. Туда, значит?

Он пошел по дороге, не оглядываясь и всем видом показывая женщинам, что не собирается посягать на их тайны, если таковые существуют, а если им просто не хочется идти вместе, то и в попутчики он не навязывается.

Тамара Евсеевна дождалась, пока мужчина не скрылась за поворотом, вздохнула, взяв Таню за локоть, сказала тихо:

— Господи, как я напугалась.

— А я… — начала Таня и не закончила фразу.

— Все, — прервала ее Тамара Евсеевна. — Давай двигаться. И так сколько времени потеряли с этим… Ходят тут всякие.

Мужчина, видимо, шел быстро — они так и не догнали его до самой станции, да и на платформе несостоявшегося попутчика не оказалось. Может, пошел пешком до города? А может, успел уехать — но ведь поезд не проходил ни в сторону Москвы, ни в противоположном направлении. Это точно — они бы услышали. Куда же он делся?

Господи, — подумала Таня. В каждом человеке теперь враг будет мерещиться. Ушел куда-то, ну и ладно.

На платформе не оказалось ни касс, ни названия. Наверняка здесь останавливалась далеко не каждая электричка, укрыться тоже было негде, увидеть их мог каждый, вышедший из леса.

— Спокойнее, — сказала Тамара Евсеевна, увидев, как сжалась Таня, — сюда им в голову не придет. Если что, они будут искать нас в Барашково или на станции. Это же арабы, что они знают о Подмосковье?

— Что это? — схватив Тамару Евсеевну за руку, спросила Таня. — Вы слышали? Как будто выстрел…

Еще один сухой звук — будто хрустнула и переломилась большая ветка — раздался то ли со стороны леса, то ли откуда-то сверху.

— Охотники, — неуверенно сказала Тамара Евсеевна. — Здесь водятся зайцы, я слышала…

Говорила она тихо, и звук ее голоса не смог заглушить серии сухих пощелкиваний — теперь Тане показалось, что дятел колотит клювом о ствол дерева. На выстрелы это было мало похоже. Конечно, дятел, — подумала она. Господи, что только не придет в голову с перепугу.

— По-моему, это дятел стучит, — сказала Тамара Евсеевна, но в голосе ее не чувствовалось уверенности.

— А если поезда не будет до вечера? — спросила Таня. — Здесь, наверное, электрички и не останавливаются.

— Пять в день, — сказала Тамара Евсеевна. — Очередная будет через двадцать минут. Успокойся, Танюша. Живые будем. Пойдем присядем.

Скамья была сломана, осталась только одна довольно узкая доска, сидеть было неудобно, но и стоять не хотелось — ноги не держали.

— А этот мужчина куда делся? — сказала Таня. — Шел и пропал куда-то.

— Наверно, опять решил дорогу спрямить и заблудился, — пожала плечами Тамара Евсеевна. — Знаю я эту породу, — добавила она с неожиданным ожесточением. — Все делают поперек, им дорогу показываешь, а они другую для себя находят.

Наверно, она подумала, что таким же был и Аркаша — всегда поступал по-своему, выслушивая мамины советы. И так же, как этот прохожий… Нет, этот, по крайней мере, жив и, видимо, плутает сейчас где-то в лесу — лишь бы эти арабы его не выловили…

Со стороны поселка опять послышались сухие щелчки, и теперь Таня точно знала, что это не дятел. Один, второй, третий… Все стихло.

— Пока поезд, я доскажу, — сказала Тамара Евсеевна, делая вид, что не расслышала выстрелов.

Глава двенадцатая

Естественно, она отправилась выслеживать сына. Фирма, на которой Аркадий работал последние пять месяцев, располагалась в квартале от станции метро «Автозаводская», и Тамара Евсеевна в половине пятого заняла наблюдательный пост на бульваре: отсюда просматривался вход в дом, где находился офис фирмы, а того, кто вел отсюда наблюдение, скрывали довольно редкие кустики.

Тамара Евсеевна расположилась на скамейке и раскрыла книгу. Не читала, смотрела поверх. Она понимала, конечно, что, скорее всего, находится здесь не одна. Тот, кто должен был встретиться с Аркадием, что забрать у него лазерный диск, тоже, вполне вероятно, выбрал этот же бульвар для наблюдений. Не мог же он знать наверняка, какой дорогой отправится к станции метро Аркадий. А пожет, он вообще решит ехать на автобусе?

Аллея однако была пуста, если не считать двух подзаборных кошек, устроивших игры с воплями и взаимными наскоками. Изредка появлялись прохожие, но никто не задерживался, шел по своим делам, и, к тому же, никаких лиц кавказской национальности среди них не наблюдалось — типичные москвичи, озабоченные жизнью.

Аркадий вышел из подъезда в пять минут шестого, постоял, глядя вдоль улицы — неужели думал, что к нему подойдут прямо сейчас? — а потом направился к метро, помахивая своим старым кейсом. Тамара Евсеевна сложила книгу и пошла по бульвару, стараясь не выпускать сына из вида. На углу Дмитровской Аркадий остановился у светофора и несколько минут, не обращая внимания на смену сигналов, стоял, глядя по сторонам. Желающих пообщаться не было. До метро оставалось меньше квартала, и Аркадий решил видимо, что не его, черт побери, дело, выставлять себя на обозрение. Если хотят, как-нибудь найдут сами. Он перешел улицу и быстро зашагал к метро. Тамаре Евсеевне пришлось перебегать в неположенном месте, над ухом отчаянно засигналил водитель грузовика, и она боялась, что сын обернется. Обошлось.

Высокий черноволосый парень подошел к Аркадию, когда тот уже собирался сунуть жетон в прорезь турникета. Тамара Евсеевна наблюдала, стоя в очереди к кассе. Черноволосый толкнул Аркадия в бок, что-то сказал, Аркадий кивнул, и оба отошли в сторону, к газетным автоматам, где всегда толпилось много народа, и за спинами ничего не было видно.

Тамара Евсеевна вышла из очереди, но подходить не стала — не хватало, чтобы Аркадий ее увидел! О том, что черноволосый мог прийти на свидание не один, она в тот момент не подумала. Когда кто-то крепко ухватил ее за локоть, Тамара Евсеевна сначала резко оттолкнула руку и лишь потом испугалась.

— Что такое? — спросила она, оборачиваясь.

— Отойдем в сторону, — тихо сказал молодой человек в потертом джинсовом костюме. Наружность у него была вполне русская, и Тамара Евсеевна успокоилась. — Я из службы безопасности метрополитена, вот мое удостоверение.

Красная книжечка мелькнула перед глазами Тамары Евсеевны с такой быстротой, что прочитать текст мог разве что экстрасенс.

— Что вам от меня нужно? — агрессивно сказала Тамара Евсеевна, она больше не видела ни сына, ни черноволосого, а человек из службы безопасности упорно тянул ее за локоть прочь от касс.

— Попрошу предъявить документы, — сказал он, отведя Тамару Евсеевну к двери с надписью «Опорный пункт милиции».

— Зачем? — возмутилась Тамара Евсеевна. Она окончательно потеряла надежду увидеть, чем занимаются Аркадий и черноволосый и теперь вымещала злость. — Что за самоуправство, черт побери? Что вы себе позволяете?

— Документы, пожалуйста, — резко сказал молодой человек. — Или, может, пройдем в помещение и поговорим там?